Искупление проклятьем [СИ, книги 1 и 2] - Анастасия Лик

Почувствовал чью-то руку на плече и поднял глаза. Это был Радку.

- Мы с тобой, брат.

Остальные члены клана стояли рядом и поддерживали своего соратника.

Курт благодарно кивнул им и поднялся на ноги.

***

- Ну сядь уже… - услышала я мелодичный голос в котором узнала Халлину. - Она уже скоро очнётся.

Это они о ком? Обо мне? Попыталась открыть глаза, осмотреться, но не смогла. Веки словно налиты свинцом. Да и тела я не чувствовала, словно его не было вовсе.

- Алиса, ты слышишь меня? - спросила Халлина и коснулась прохладной рукой моей щеки.

“Да”

- Как ты себя чувствуешь?

Отвечать не хотелось. Какая разница как я себя чувствовала?

- Она очнулась? - раздался рядом ещё один голос. Курт? Нет, должно быть у меня галлюцинации.

- Да, только не трогай её, - ответила Халлина, а следом раздалось гневное рычание. - Иди сделай мне горячий шоколад.

- Ты выпила уже весь, что был.

“Халлина, кто это? Саху?”

- Нет, милая. Ты можешь открыть глаза?

“Нет”

Вновь почувствовала прохладную ладошку на своей щеке.

- Спи, тебе нужно отдохнуть.

“Халлина, а можно мне плед, а то холодно очень”

- Прости милая, но нет. Отдыхай. Когда ты проснёшься, тебе станет лучше.

Лучше, хуже… какая разница? А вот тёплый плед совсем другое дело. На этой лирической ноте я провалилась в небытие.

Проспала я если не целую вечность, то очень близкую к ней. Моё сознание возвращалось медленно, но верно, и когда этот процесс был завершён успешно, за спиной обнаружилась привычная широкая грудь и тёплая рука на животе. Мммм, приятно. Как я скучала по этим ощущениям, по тёплому дыханию на шее, нежности Курта.

Курта?

В тот же миг я открыла глаза и начала брыкаться, отталкивая от себя незнакомца. Но кровать закончилась очень быстро, и я плюхнулась на попу, и отползла ещё подальше, на всякий случай.

- О бездна, Алиса, что же ты так пугаешь? - заворчал…

- Ты кто такой? - спросила я светловолосого здоровяка.

- Детка, а ещё более глупого вопроса не могла придумать?

- Ты не Курт. Он… - сказать умер у меня на руках не поворачивался язык.

- О, милая, ты уже проснулась?

- Халлина! - вскочила я на ноги и бросилась к вошедшей девушке. - Мне кажется я схожу с ума…

- Сестра, представляешь, она меня толкнула ногой в бок, а потом ещё утверждала, что я умер, - пожаловался мужчина.

- Не смешно, Дарнкухт, - очень строго произнесла Халлина, а я ошарашено переводила взгляд с неё на… Курта и обратно.

- Прости. Алиса, вернись ко мне, тебе нужно ещё отдохнуть, а я всё расскажу.

Я обошла кровать и присела на её край, вглядываясь в знакомое лицо. Коснулась его рукой. Те же глаза, шрам, нос с морщинкой на переносице, губы. Он поймал мою ладошку и поцеловал её. Слёзы тут же хлынули из глаз. Да что же за плакса такая, злилась я, утирая уже надоевшую влагу.

- Я видела, как ты умер, у меня на руках.

- Да, милая. Но ты… это так глупо звучит, - улыбнулся он. - Ты не дала мне умереть. Не знаю как, Халине явно известно, но она молчит. Я помню лишь, что очнулся, а ты лежала на мне еле живая.

Курт обнял моё лицо руками.

- Я думал, что потерял тебя… Ты не дышала, кожа бледная, словно прозрачная, аура еле просматривалась, а сестра появилась и буквально вырвала тебя из моих объятий. Сказала что твоё астральное тело повреждено и любое касание убьёт тебя. Почти неделю ты просто лежала и едва-едва дышала, это было так страшно… и только три дня назад мне было разрешено подойти.

О-о. Вот так новость. Мало того что я доктором Франкенштейном заделалась, да ещё и сама чуть не умерла. Залезла к нему под одеяло и прижалась к широкой груди. Действительно он - мой Курт. Большой и тёплый.

- Прости меня, это я во всём виновата. Я должна была сказать тебе, не мучить. А ты наверно надумал обо мне всякого… но мне было страшно рассказывать, страшно, что ты не поймёшь. Да я и сама не понимала как это всё возможно.

- Трусиха, - засмеялся он и прижал к себе.

- Отдыхайте, а завтра подумаем, что делать с Советом.

Я от неожиданности подпрыгнула. Про Халлину то мы и забыли, а она просто стояла и молча наблюдала за нашей сценой из очень мыльного сериала.

- Каким Советом?

- Это достопочтенные марохи, что ты видела. Они вынесли Дарнкухту приговор, но он жив, а значит, их воля нарушена. Но об этом завтра. И никакой магии, брат, - сказала она и вышла из спальни.

- Курт…

- М? - тихо ответил он и поцеловал в шею.

- Ты говорил, что моя беременность не настоящая. Это как?

- Это моё проклятье. “И лишь когда твоя душа посветлеет, когда научится любить, и ты сам удостоишься этого дара, женщина родит ту часть, что я закрыл для тебя” - произнёс он.

- Что значит посветлеет?

- Я не всегда был таким, - тихо ответил Курт и отстранился от меня, но я развернулась и тут же легла на его грудь. - Марохи из Совета правы… я чудовище. Я убивал не задумываясь, считая, что рабы, да и простые крестьяне лишь мусор. А когда в пылу гнева уничтожил своё царство, всех подданных и частично соседских, меня изгнали из Мароха, запретив даже появляться там.

- Этого не может быть, - тихо произнесла я и прижалась к нему, не веря, что этот человек, или как они там себя называют, способен был на подобную жестокость. - Это был не ты.

- К сожалению, я милая.

- Нет, нет Курт. Сейчас я вижу перед собой пусть и вредного, но доброго мужчину. То о чём ты говоришь, прошло. Ты другой. Я… я люблю тебя.

Он улыбнулся.

- Мне никогда никто не признавался в любви… - тихо произнёс он, убирая с моих глаз рыжий локон. - Кроме сестры, разумеется. И эти слова, произнесённые тобой, заставляют испытывать необычное чувство.

- А мне очень часто говорили, - грустно вздохнула я. - Жаль только, что это были лишь слова и ухажёры очень быстро теряли ко мне интерес, когда понимали, что в постель меня не затащить. Всю любовь как ветром сдувало. Пух, и нет.

- Это так странно. В этом мире беречь себя.

Я пожала плечами.

- Наверно это наивно, но я верила, что найду того единственного, с кем проведу всю жизнь. Который оценит то, что я для него сохранила. А после двадцати меня начали считать ненормальной, ущербной… - грустно улыбнулась я. - Подруги часто делились своими победами в плане секса, и это было так грязно, не правильно. Они же влюбятся, выйдут замуж, и каково будет предлагать себя любимому, после того как тобой обладало несколько мужчин, чьи имена ты даже не помнишь? Это же, как поношенная вещь. Нет, я так не хочу. Я буду только твоей, - едва слышно добавила я.

Курт ничего не стал отвечать, а лишь крепче прижался ко мне, и я была счастлива. Закрыла глаза. Курт прав. Надо отдохнуть.